Записки сумасшедшего автор книги: Николай Васильевич Гоголь об авторе подробно жанр книги: Классика добавлена: 14.07.2004

- «     оценка: 4.6 (10 чел.)     » + 1   2   3   4   5 «хуже     ваша оценка     лучше» скачать для Palm OS PDB размер: 30 Кб скачать для Pocket PC TXT размер: 18 Кб

о книге: Писатель родился 20 марта (1 апреля) 1809 года в местечке Великие Сорочинцы Миргородского уезда Полтавской губернии. Происходил из помещичьей семьи среднего достатка: у Гоголей было около 400 душ крепостных и свыше 1000 десятин земли. Предки писателя со стороны отца были потомственными священниками, однако уже дед Афанасий Демьянович оставил духовное поприще и поступил в гетмановскую канцелярию; именно он прибавил к своей фамилии Яновский другую — Гоголь, что должно было продемонстрировать происхождение рода от известного в украинской истории 17 в. полковника Евстафия (Остапа) Гоголя. В семье, помимо Николая, было еще пятеро детей. Детские годы будущий писатель провел в родном имении Васильевке, наведываясь вместе с родителями в окрестные места Диканьку, принадлежавшую министру внутренних дел В. П. Кочубею, в Обуховку, где жил писатель В. В. Капнист, но особенно часто в Кибинцы, имение бывшего министра, дальнего родственника Гоголя со стороны матери Д. П. Трощинского. Вначале Гоголь учился в Полтавском уездном училище (1818-19), потом брал частные уроки у полтавского учителя Гавриила Сорочинского, проживая у него на квартире, а в мае 1821 поступил в только что основанную Нежинскую гимназию высших наук. Учился Гоголь довольно средне, зато отличался в гимназическом театре как актер и декоратор. К гимназическому периоду относятся его первые литературные опыты в стихах и в прозе, преимущественно «в лирическом и сурьезном роде», но также и в комическом духе. По окончании гимназии Гоголь в декабре 1828 вместе содним из своих ближайших друзей А. С. Данилевским прибыл в Петербург, а полгода спустя уехал в Германию. По возвращении в Россию (в сентябре 1829 года) Гоголь определился на службу — вначале в Департамент государственного хозяйства и публичных зданий,а затем в Департамент уделов. В 1831 году были опубликованы «Вечера на хуторе близ Диканьки», благодаря которым Гоголь, подобно Байрону, в одно прекрасное утро проснулся знаменитым. С лета 1834 года он полностью посвятил себя писательскому труду. В 1836 году Гоголь вновь уехал за границу, где провел следующие двенадцать лет (не считая двух приездов в Россию в 1839-40 и в 1841-42 гг.). Писатель жил в Германии, Швейцарии, Франции, Австрии, Чехии, но дольше всего в Италии, где продолжал работу над «Мертвыми душами», сюжет которых (как и сюжет «Ревизора») был подсказан ему Пушкиным. Первый том «Мертвых душ» увидел свет в 1841 году, работа же над вторым томом протекала напряженно и мучительно. Летом 1845 в тяжелом душевном состоянии Гоголь сжег рукопись этого тома. В апреле 1848, после паломничества в Святую землю к гробу Господню, Гоголь окончательно возвратился на родину и большую часть времени жил в Москве. К началу 1852 была заново создана редакция второго тома «Мертвых душ», главы из которой Гоголь читал ближайшим друзьям М. П. Погодину, С. Т. Аксакову и членам его семьи. В ночь с 11 на 12 февраля в доме на Никитском бульваре, где Гоголь жил у графа А. П. Толстого, в состоянии глубокого душевного кризиса писатель сжег и новую редакцию второго тома. Через несколько дней, утром 21 февраля (4 марта) он скончался. Похоронили Гоголя на кладбище Свято-Данилова монастыря, а в 1931 году останки писателя были перезахоронены на Новодевичьем кладбище в Москве.

отрывок из произведения: ...Сегодняшнего дня случилось необыкновенное приключение. Я встал поутру довольно поздно, и когда Мавра принесла мне вычищенные сапоги, я спросил, который час. Услышавши, что уже давно било десять, я поспешил поскорее одеться. Признаюсь, я бы совсем не пошел в департамент, зная заранее, какую кислую мину сделает наш начальник отделения. Он уже давно мне говорит: «Что это у тебя, братец, в голове всегда ералаш такой? Ты иной раз метаешься как угорелый, дело подчас так спутаешь, что сам сатана не разберет, в титуле поставишь маленькую букву, не выставишь ни числа, ни номера». Проклятая цапля! он, верно, завидует, что я сижу в директорском кабинете и очиниваю перья для его превосходительства. Словом, я не пошел бы в департамент, если бы не надежда видеться с казначеем и авось-либо выпросить у этого жида хоть сколько-нибудь из жалованья вперед. Вот еще создание! Чтобы он выдал когда-нибудь вперед за месяц деньги — господи боже мой, да скорее Страшный суд придет. Проси, хоть тресни, хоть будь в разнужде, — не выдаст, седой черт. А на квартире собственная кухарка бьет его по щекам. Это всему свету известно. Я не понимаю выгод служить в департаменте. Никаких совершенно ресурсов. Вот в губернском правлении, гражданских и казенных палатах совсем другое дело: там, смотришь, иной прижался в самом уголку и пописывает. Фрачишка на нем гадкий, рожа такая, что плюнуть хочется, а посмотри ты, какую он дачу нанимает! Фарфоровой вызолоченной чашки и не неси к нему: «Это, говорит, докторский подарок»; а ему давай пару рысаков, или дрожки, или бобер рублей в триста. С виду такой тихенький, говорит так деликатно: «Одолжите ножичка починить перышко», — а там обчистит так, что только одну рубашку оставит на просителе. Правда, у нас зато служба благородная, чистота во всем такая, какой вовеки не видеть губернскому правлению: столы из красного дерева, и все начальники на вы. Да, признаюсь, если бы не благородство службы, я бы давно оставил департамент. Я надел старую шинель и взял зонтик, потому что шел проливной дождик. На улицах не было никого; одни только бабы, накрывшись полами платья, да русские купцы под зонтиками, да курьеры попадались мне на глаза. Из благородных только наш брат чиновник попался мне. Я увидел его на перекрестке. Я, как увидел его, тотчас сказал себе: «Эге! нет, голубчик, ты не в департамент идешь, ты спешишь вон за тою, что бежит впереди, и глядишь на ее ножки». Что это за бестия наш брат чиновник! Ей-богу, не уступит никакому офицеру: пройди какая-нибудь в шляпке, непременно зацепит. Когда я думал это, увидел подъехавшую карету к магазину, мимо которого я проходил. Я сейчас узнал ее: это была карета нашего директора. «Но ему незачем в магазин, — я подумал, — верно, это его дочка». Я прижался к стенке. Лакей отворил дверцы, и она выпорхнула из кареты, как птичка. Как взглянула она направо и налево, как мелькнула своими бровями и глазами... Господи, боже мой! пропал я, пропал совсем. И зачем ей выезжать в такую дождевую пору. Утверждай теперь, что у женщин не велика страсть до всех этих тряпок. Она не узнала меня, да и я сам нарочно старался закутаться как можно более, потому что на мне была шинель очень запачканная и притом старого фасона...

Это одно из моих любимых произведений у Гоголя,всем кто не читал советую !!!

согласен с Wolfy,произведение стоит потраченного на него времени,всем советую прочесть !!

Чтобы писать комментарии вам нужно
авторизоваться (войти) или зарегистрироваться